Чарльз Николсон (1795 — 1837) был флейтистом и композитором, родившимся в Ливерпуле, который регулярно выступал в Лондоне. Он был солистом на многих концертах Филармонического общества с 1816 по 1836 годы и первым флейтистом в основных театральных оркестрах. Николсон много гастролировал по Британии, но никогда не выступал на континенте. Помимо уроков для многих учеников, он написал учебники по игре на флейте, которые издавались на протяжении всего XIX века.

Николсон использовал флейту, изготовленную компанией George Astor & Co., лондонской фирмой, функционировавшей с 1778 по 1831 годы. Его отец, также знаменитый флейтист, модифицировал инструмент, обшив головку металлом и увеличив эмбушюр и тональные отверстия, чтобы сделать звук флейты более мощным, но при этом нежным, позволяя исполнять обычные пальцевые комбинации в третьем октаве и облегчая скольжения и вибрато.

Когда его виртуозный стиль на модифицированной флейте был принят в Лондоне, он лицензировал нескольких лондонских производителей флейт, таких как Clementi & Co., Astor, Rudall и Rose, а также Potter для производства «Улучшенной флейты Николсона». Структура его новой флейты способствовала использованию плоских тонов, таких как ми-бемоль, ля-бемоль, фа и до минор. Вариации Николсона на тему «Замка Рослин» в фа миноре, написанные в 1836 году, типичны для «Национальных мелодий» в аджио стиле, в котором он преуспевал. Эти особенности оставались важными элементами английской флейтной игры до после 1890 года.

Хотя Ардал Пауэлл считает Николсона «первым коренным профессиональным инструменталистом, достигшим звездного статуса в Британии», его современная известность более относится к тому, что Теобальд Бём был сильно впечатлён мощным тембром флейты при визите в 1831 году. Пишя мистеру Бродвуду в августе 1871 года, Бём отмечает: «Я справился так же хорошо, как любой континентальный флейтист мог бы, в Лондоне в 1831 году, но я не мог сравниться с Николсоном по мощности звука, поэтому я решил изменить свою флейту. Если бы я не услышал его, вероятно, флейта Бёма никогда бы не была создана». Он также говорит: «Меня поразил объем звука Николсона, который тогда был в полном расцвете своих талантов. Эта мощь была результатом необычайного размера отверстий его флейты, однако для маскировки недостатков точности интонации и равномерности тембра, вызванных неправильным положением отверстий, требовались его удивительное мастерство и отличная эмбушюр». По всем данным, у Николсона были необычно большие руки, и на его личной флейте отверстия были даже больше, чем на флейтах, носящих его имя.

Бём немедленно разработал и выпустил на рынок новую флейту, встраивающую первые узнаваемые черты современной флейты.